15.2. Постиндустриально-
экономическая формация

К середине XX в. экономисты-рыночники во многом утратили влияние на выработку экономической и социальной политики и поддержку общественного мнения (СМИ). Влияние в западных обществах перешло к сторонникам активного государственного вмешательства в экономику и жизнь социал-капиталистических стран. В этих странах большинство ученых, политиков, предпринимателей разделяли точку зрения на теорию социального государства (государства всеобщего благоденствия). Политика, идеология, государство были ориентированы на поддержание определенных стандартов качества жизни для неимущих, пенсионеров, инвалидов, расовых меньшинств и т.п. В США в это время государство взяло на себя обязательства за развитие образования, здравоохранения, отдыха и т.п. Это нашло идеологическое выражение в теории«великого общества«, выдвинутой президентом США Джонсоном, что во многом напоминало патерналистские обещания Хрущева в 1961 г.

Это продолжалось около 40 лет после Великой депрессии первой трети XX в. В этот период государственные предприятия успешно функционировали в разных отраслях экономики США и Европы. Совокупные расходы государства в процентном отношении к ВВП достигли громадных размеров: 57% в Швеции и Дании, 47% в Италии и Греции, 42% в Германии и Канаде, 37% в Англии и Финляндии, 34% в США, 28% в Японии. Большинство этих средств перераспределялось в общественные фонды потребления, что было значительно больше на душу населения, чем в странах развитого социализма.

Выдающийся либеральный экономист XX в. Людвиг фон Мизес был ярым противником буржуазно-социалистической формации, которую он называл интервенционистской (из-за вмешательства государства в экономику):

Производство может направляться либо рыночными ценами, которые устанавливаются в результате того, что кто-то купил, а кто-то воздержался от покупки, либо центральным правительственным советом по управлению производством. Третьего решения не существует. Невозможна

275

третья социальная система, которая была бы ни социалистической, ни капиталистической¹.

Под социалистической он понимает пролетарско-социалистические и национально-социалистические (гитлеровская Германия, милитаристская Япония и др.) формации.

Была сформулирована проблема: каково оптимальное соотношение интересов рыночной экономики, выражающихся предпринимателями, и интересов общества, выражающихся государством (бюрократией)? Где проходит граница приватизации и эффективности частного сектора, с одной стороны, и государственного сектора - с другой? В этой связи можно предположить, что соотношение капитализма и социализма в конкретной стране будет меняться в зависимости от конкретно-исторических и международных условий, колеблясь то в одну, то в другую сторону. Это и демонстрируют последующие изменения в формационной метасистеме США и других развитых стран.

В результате снижения эффективности общественного производства, нормы прибыли, падения инвестиций ведущие страны социал-капитализма оказались в трудном положении, особенно их лидер США. В Европе произошло крушение«шведского социализма«, европейской модели социал-капиталистической формации. В результате всего этого в США, Англии и других социал-капиталистических странах начался возврат к неолиберальной (постмарксовской) экономике, но на новой основе. Последнее было связано с новой научно-технической (информационной) революцией. В результате произошел постепенный переход социал-капиталистической формации США к постиндустриалъно-информационной формации, которую можно назвать также информационно-экономической. Это тоже смешанная формация, в которой базисом общества становятся экономика, информатика, СМИ в отличие от социал-капиталистической формации, где базисом являются рыночная экономика и демократическое правовое социальное государство. Информационно-экономическую формацию можно назвать также неоконсервативно-экономической, так как неоконсерваторы по сравнению с социал-капиталистами (социал-демократами) ориентируются на устранение государства от регулирования экономики и финансирование военно-правоохранительных, а не демосоциальных расходов бюджета.

Эта формация стала возникать в крупных промышленных центрах развитых стран мира (например, Силиконовая долина в США и др.). Новая формация охватывает только часть этих стран, разделяя их на постиндустриальные центры и индустриальную перифе рию.

276

Это нашло свое выражение в исходных, базисных и надстроечных сферах этих обществ и отношениях между ними: соответствующими формационными чертами обладает не вся страна, а только ее постиндустриальная часть, которая оказывает существенное влияние и на формационную структуру страны. Наиболее охвачены этой формацией США.

Исходная сфера этой формации характеризуется экологическим кризисом, необходимостью сокращения промышленных отходов. Первичный (сельское хозяйство) и вторичный (промышленное производство) секторы экономики опускаются в исходные сферы общества, переводятся в другие страны и становятся объектами регулирования со стороны постиндустриального базиса. Демосоциальную основу информационно-экономического общества составляет население, занятое в сфере услуг (менеджеры, инженеры, конструкторы, рабочие и т.п.), которые составляют большинство рабочего населения развитых стран. Число занятых в сфере услуг колоссально возрастает, и скоро в этом секторе будут заняты до четырех пятых трудоспособного населения развитых стран. Таким образом, исходная сфера постиндустриально-экономической формации включает в себя части географической, демосоциальной и экономической систем общества.

Базис информационно-экономической постиндустриальной формации включает в себя: 1) третичный сектор экономики, производство услуг, а в нем начинает превалировать четвертичный и пятеричный секторы, связанные с производством, распределением, обменом и потреблением информации; 2) сильное правовое демократическое государство; 3) науку и образование.

Производительные силы сферы услуг образуются, прежде всего, взаимодействием компьютеров, компьютерных сетей и инженерно-технической интеллигенции, реализацией научных разработок. Деятельность подавляющей части работников утрачивает черты механического труда и приобретает черты творчества (креативности). Именно эта часть демосоциальной сферы образует ядро демосоциальной сферы постиндустриальной формации.

Для постиндустриальной формации характерно преодоление монопольного владения средствами производства одним классом, что связано с превращением информации и производящих ее средств в главное орудие труда. В результате этого обстоятельства экономическая и политическая власть концентрируется в руках производителей, распределителей, потребителей информации.

Роль собственности на средства производства материальных благ, бывшая главной в марксовском способе производства, значительно падает. Это ведет к ликвидации антагонизмов прежних экономических классов, так как возникает относительно справедливое

277

распределение доходов, удовлетворяющее основные потребности людей. Но возрастает роль интеллектуальной собственности и собственности на информацию, которые являются товарами, имеют денежное выражение, обращаются на рынке услуг. Здесь возникает новый антагонизм, антагонизм между собственниками информации и ее пользователями, т.е. возникают информационно-экономические классы, которые являются одновременно и экономическими, и информационными, так как знание является информационной властью независимо от его стоимости, т.е. экономической власти.

В индустриальном производстве использовались сложные и громоздкие механизмы, существовали четкое разделение труда и экономические классы, границы между которыми были труднопреодолимы. В информационной экономике громоздкая, требующая множества людей с разными иерархическими и дополняющими функциями материально-техническая база заменяется системой компьютеров, глобальными информационными сетями, находящимися в пользовании общества и непосредственных производителей информации. Финансовые собственники информации и ее средств становятся подлинными собственниками материальных средств производства, определяют его процесс: владельцы информации превращаются в подлинных хозяев в ситуации принятия решений и управления людьми и вещами. В информационно-экономическом обществе подлинными хозяевами становятся финансовые олигархи. Происходит определенное преодоление старого отчуждения работников от средств производства, своего труда и его продукта и возникновение нового - информационно-финансового. Изменяется мотивация экономико-информационной деятельности: степень самореализации этих работников значительно повышается, возрастает духовность их мотивов.

Сильное демократическое правовое государство является важнейшим элементом экономико-постиндустриальной формации. Политическая власть в этой формации превращается в определенной мере в меритократическую (власть наиболее одаренных). Она довольно часто представлена работниками научной сферы, способными выражать интересы всего общества, а не какого-то класса или слоя. Идеология информационно-экономической формации содержит общечеловеческие ценности, что скрывает агрессивную сущность данной формации. В этих ценностях происходит отказ от революционного переустройства обществ и признание эволюции магистральным путем общественного развития, который тоже маскирует новое информационно-экономическое господство, например США над другими странами.

Важнейшим элементом базиса постиндустриальной формации становится наука, университеты, частично общеобразовательная

278

школа. Они переходят из надстройки индустриального общества в базис постиндустриального, образуя с информационно-составной частью базиса неразрывное единство. Происходит окончательное превращение науки в непосредственную производительную силу общества, начатое в период индустриализма, о чем говорил в свое время Маркс. Производство, распределение, обмен и потребление информации - базис постиндустриальной формации есть неразрывное единство науки, ее внедрения в производство, производства информации и основанных на этой информации производственных процессов. Они опосредуют процесс материального производства, опустившийся в исходную сферу.

Вспомогательную сферу постиндустриальной формации образуют: 1) либеральная идеология, 2) частично образование, 3) демократическое право, 4) гражданское сообщество, 5) свободные СМИ, ставшие подлинной четвертой властью в составе гражданского сообщества. Роль каждой из этих вспомогательных сфер различна в каждой отдельной стране, в которой возникает эта общественная формация.

Медиакратия в постиндустриальном обществе стала чрезвычайно влиятельным, часто никем не контролируемым субъектом. При этом смысловая сторона, особенно в телевизионных СМИ, вытесняется зрелищной (образной) стороной. В результате информация и СМИ стали грозным оружием, манипулирующим как народной массой, исходной сферой, так и базисом общества, что усиливает взаимосвязь базисной и вспомогательной сфер. В постиндустриальном обществе появилось государство, которое управляет с помощью манипуляций массовым сознанием через СМИ. В результате манипуляторы часто не знают, что есть реальность, а что виртуальность.

Рис. 15.1. Структура постиндустриально-экономической формации

279

Формационная общность информационно-экономической формации включает в себя: 1) финансовую и технократическую элиту, 2) информационно-техническую интеллигенцию, 3) инженерно-техническую интеллигенцию, 4) пользователей Интернета и персональных компьютеров. Она объединена пользованием информационными технологиями, стремлением создания новых знаний, верой в могущество информатики, стремлением к самоутверждению: научному, информационному, финансовому. Потребность в самоутверждении становится ведущей среди мотивов. Мотивами "информационно-финансовой интеллигенции" становятся также проблемы богатства, выживания человечества в условиях экологической катастрофы и глобализации, а не только согласие с самим собой или осознание своей внутренней свободы. В этой связи можно согласиться с В. Иноземцевым:

Разрушение прежней основы стоимостных отношений может быть отмечено в качестве первого основного направления постэкономической трансформации¹.

В этой формации происходит понимание сути социальных (в том числе классовых) конфликтов в обществе. Социальные конфликты считаются нормальным явлением, источником общественного развития. Далее, эти конфликты (религиозные, политические, экономические и т.п.) прогнозируются в качестве нормального следствия происходящих изменений. И наконец, в обществе создаются институты предупреждения, смягчения и разрешения социальных конфликтов еще на стадии становления.

Сторонники постиндустриальной информационно-экономической цивилизации обнаруживают множество серьезных проблем, которые отягощают постиндустриальные общества. Прежде всего, это проблема взаимоотношений "золотого миллиарда" и остальной части человечества, т.е. проблема конфликта между богатым Севером и бедным Югом: немногие страны Юга могли воспользоваться плодами технотронной революции. Далее, технотронная (информационная) революция разделяет все население на два информационных класса - владельцев средств информации и не владельцев. Возникает новое социально-информационное и социально-экономическое неравенство. И наконец, массы людей, не овладевшие средствами информации и одновременно вытесненные из сферы материального (сельского и промышленного) производства, опускаются на социальное дно, живут без смысла на пособие. Праздность этого населения становится причиной асоциальной активности, примером которой может служить агрессивность болельщиков разных стран. Кроме этого, возник цивилизационный конфликт между христианским

280

(и социал-капиталистическим) Севером и мусульманским (и многоформационным) Югом. Таким образом, постиндустриальная формация, разрешая одни проблемы индустриальных формаций, порождает другие в соответствии с законами диалектики.

Точке зрения на постиндустриальную формацию как смешанную и информационно-экономическую не совсем соответствует мнение В. Иноземцева. Он считает, что человечество проходит в своем развитии: 1) первобытнообщинную (доэкономическую); 2) экономическую (азиатский, античный, феодальный, капиталистический способы производства); 3) постэкономическую стадию. Наступающая постиндустриальная эпоха, по мнению В. Иноземцева, является постэкономической, потому что в ней - производство материальных благ, материальные интересы, частная собственность, индивидуальный товарный обмен, эксплуатация уже не являются превалирующими. Превалирующими становятся производство информации, творческие интересы, коллективная собственность, нетоварный обмен информацией, исчезновение эксплуатации как фиксируемого факта¹. В постэкономическом обществе главным субъектом развития, полагает Иноземцев, становится не общество, не общность людей, связанная общими интересами, а совокупность индивидов, неповторимых в своих мотивах и поступках.

Согласие с самим собой, осознание внутренней свободы уже сейчас становятся основными движущими силами прогресса.

На наш взгляд, азиатский способ производства является не экономическим, а политическим, поэтому включать его в экономическую эпоху (эпоху экономической формации) нельзя. Далее, экономическая эпоха не является единственной эпохой человечества, или, другими словами, она не существует для множества обществ, живущих в политическую эпоху. Из признания двух эпох и формаций вытекает не только постэкономическая, но одновременно и постполитическая организация (формация) общества и, следовательно, не только постэкономическая, но и постполитическая эпоха в развитии человечества, а также эпоха экономико-политических (смешанных) формаций. И наконец, несмотря на то, что в постэкономических и постполитических обществах субъектом развития становится творческая интеллигенция, информационно-политическая и информационно-экономическая (особенно финансовая) элиты и соответствующие им организационные структуры сохраняют свое решающее влияние.

281

В постиндустриальной информационно-экономической формации сохраняются и смешанная собственность на информацию, и информационные сети, и информационно-товарный обмен, и эксплуатация творческого труда, и богатые и бедные, и прежние мотивы (богатство, независимость, власть, творчество), только их роль в мотивационной структуре меняется. Не случайно В. Иноземцев пишет:

Верхушка общества, ориентированная не на обретение несметных материальных благ, а на получение нового знания, стремящаяся к достижению внутренней удовлетворенности своей деятельностью, будет тем не менее распоряжаться основной частью общественного богатства; в то же время представители низших классов, стремящиеся к обеспечению достойного качества жизни через присвоение материальных благ, будут лишены возможности достижения уровня благосостояния, к которому они стремятся¹.

Информационно-постиндустриальная формация представляет собой также реализацию ряда принципов управления людьми: 1) принятие в обществе неких формальных принципов отношений между людьми (постоянного закона, общего для каждого члена общества), позволяющего людям проводить различие между тем, что можно и что нельзя, что мое, а что твое и государственное; 2) деятельность семьи, образования, СМИ и правительства состоит в информировании, воспитании и контроле за соблюдением этих принципов; 3) расширение роли образования, СМИ, гражданского общества для соблюдения этих правил (постоянного закона) и уменьшение роли государственной власти в этом вопросе. Это общество в большей мере интегрируется общностью чувств, мыслей, принципов, которые все знают и соблюдают, а не только силой государственного принуждения или экономической необходимости.

282